Хоть и не люблю я постить антироссийские статьи. Но эта статья мне показалась интересной.
Еще один повод задуматься свидомым. Напечатана она была в американском издании Блумберг.
Блумберг и Форбс 2 ведущих американских издания. статью с форбс вы можете прочитать здесь встречи.su/?inc=forum&forum=16&topic=18006
Перевод статьи несколько кривоватый но думаю, это не столь большая проблема.
Противостояние на Украине

В сентябре прошлого года Путин выступил инициатором минского соглашения о прекращении огня, остановив свои танки после того, как они вернули восточным сепаратистам те позиции, с которых их летом выбили украинские военные. Будет справедливо предположить, что на его решение остановить наступление повлияли угрозы Европы ужесточить экономические санкции.

Путин продемонстрировал, что украинские войска просто не в состоянии выстоять под напором российской регулярной армии, и что его танки действительно могут дойти до Одессы, если он отдаст соответствующий приказ. Но остановив наступление, Путин надеялся, что украинский президент Петр Порошенко пойдет на политическое урегулирование конфликта, не ограничиваясь узкими рамками минского соглашения о прекращении огня.

Вместо этого украинский парламент по настоянию Порошенко отменил закон, обязывающий страну соблюдать военный нейтралитет, и официально объявил о своем намерении добиваться вступления Украины в Организацию Североатлантического договора. Это был серьезный просчет, из-за которого возврат к войне стал практически неизбежен. В ходе противостояния стало ясно одно: Путин не пойдет, и не сможет пойти на примирение, не получив неких публичных заверений в том, что Украина не вступит в НАТО.

После достижения договоренности в Минске Украина построила оборонительную линию вдоль территории, удерживаемой сепаратистами. Ей пришлось это сделать. Город Мариуполь, являющийся первым промежуточным рубежом на пути российских войск в Крым и Одессу, оказался беззащитен после летнего наступления русских, и украинское правительство было обязано исправить положение. Однако то место, где решили закрепиться и держать оборону украинские военные, очень многое говорит об их намерениях, показывая, что они отнюдь не чисто оборонительные, и что цель состоит в силовом захвате удерживаемых повстанцами районов. Решение любой ценой удержать донецкий аэропорт - вопреки достигнутой в Минске договоренности о том, что он должен отойти к сепаратистам и остаться по их сторону линии прекращения огня, - подтверждает силовой вариант.


Далее, Украина раструбила о своих попытках поставить в войска новое оружие из стран НАТО, в том числе, из США, которые направили ей радиолокационные станции для управления ответным огнем по артиллерийским позициям противника. Эти заявления запустили таймер, и Путин начал наступление, не давая украинской армии возможности перевооружиться и пройти дополнительное обучение.

Поэтому в начале октября российские танки вновь прибыли на Украину. Повстанцы объявили о начале наступления на Мариуполь и другие города, и все выглядело так, словно война возобновилась. Но тут вмешались нефтяные цены, и к ноябрю ситуация на фронте немного успокоилась.

Но так продолжаться не могло. Путин не остановил Украину в ее движении на Запад. Более того, он выглядел слабым. Что еще хуже, американский президент Барак Обама в своем послании конгрессу о положении в стране представил дело так, будто Путин побежден.

Кое-кто заявил, что путинская агрессия — виртуозная демонстрация стратегии и силы. Что ж, сегодня Америка сильна и действует заодно с союзниками, а Россия находится в изоляции, и ее экономика разорвана в клочья.

Если говорить об игре воображения, то это заявление ничем не уступает хвастливому утверждению Джорджа Буша «миссия выполнена» после вторжения в Ирак. Путин не сдался. Если бы Обама имел хоть какое-то представление о характере Путина, он бы понял, что лучший способ подтолкнуть его к нападению — это похвастаться победой над ним.

Так что этой зимой Украина и ее партнеры лишились благоприятной возможности, хотя совершенно неясно, захотел бы сам Путин пойти на необходимые для урегулирования компромиссы или нет. Трудно понять, насколько далеко на сей раз Путин разрешит продвинуться своим танкистам. Если он решит, что больше санкций не будет, или что их можно перетерпеть, то российские войска могут занять Мариуполь, пробить сухопутный коридор в Крым или маршем дойти до Одессы.

Либо он просто поможет повстанцам захватить и удержать ключевые позиции, такие, как донецкий аэропорт, железнодорожный узел в Дебальцево и электростанция в Луганске, которые нужны сепаратистам для выживания, а потом даст Порошенко еще один шанс договориться о мире.

Это путинская война. Он замыслил ее, когда его союзника Виктора Януковича лишили власти на Украине. И он в основном контролирует ход этой войны. И если США и НАТО не хотят воевать с Россией из-за Украины (а у них не должно быть таких желаний), они обязаны помочь Порошенко понять, что конфликт может закончиться только политическим урегулированием, включающим болезненные для Киева уступки.

В таком ужасном положении Грузия существовала почти двадцать лет. После того, как Россия обеспечила себе контроль над сепаратистскими территориями Абхазией и Южной Осетией, она смогла потребовать политического урегулирования на своих условиях. Когда Грузия отказалась и попыталась решить проблему военным путем, Россия ее разгромила. (А НАТО не пришла на помощь.)

Вполне понятно, что Украине не нужна огромная Абхазия или Южная Осетия на востоке страны, но она уже опоздала и не может помешать России в их создании. Чем дольше Порошенко будет притворяться перед своим народом, что Украина может вернуть Донецк и Луганск силой, тем больше будет становиться украинская Абхазия, и тем больше людских жизней, суверенитета и материальных богатств потеряет Киев.